Результаты V этапа теоретических исследований

1. «Активность террористических и контртеррористических организаций в медиапространстве Европейского Союза: технологии и эффект воздействия на общественное мнение». Результаты V этапа теоретических исследований

2. В отчете представлены результаты исследований, выполненных по 5 этапу Государственного контракта № П1252 "Активность террористических и контртеррористических организаций в медиапространстве Европейского союза: технологии и эффект воздействия на общественное мнение" (шифр "НК-699П") от 07 июня 2010 г. по направлению "Социологические науки". • Руководитель темы – к. и. н. Дарья Юрьевна Базаркина.

3. Цель пятого этапа исследования – проанализировать основные направления коммуникационного сопровождения деятельности террористических и контртеррористических структур Европейского Союза. Эта цель ставит перед исследователем следующие задачи: • Рассмотреть основные средства коммуникационного менеджмента в деятельности террористических структур ЕС; • Проанализировать основные направления коммуникационного противодействия терроризму в работе контртеррористических структур Евросоюза; • Исследовать механизмы коммуникационного обеспечения террористической деятельности ультралевых организаций ЕС; • Исследовать механизмы коммуникационного обеспечения террористической деятельности ультраправых организаций ЕС; • Исследовать механизмы коммуникационного обеспечения террористической деятельности этнорелигиозных организаций ЕС.

4. Методология исследования • Применяются общелогические методы: анализ, синтез, индукция, дедукция, аналогия. • К методам конкретно-социологического исследования, применяемым в проекте, относятся: изучение документов (документальный метод), интервью, метод экспертных оценок. • В работе также применяются следующие методы исторического исследования: • сравнительно-исторический и ретроспективный; • историко-генетический; • историко-типологический.

5. Источники исследования можно условно разделить на несколько групп: • Официальные публикации правительственных органов и силовых структур, а также политических партий, общественных движений и организаций отдельных стран Европейского Союза, в которых обсуждается проблема терроризма и противодействия ему, а также отдельно проблема ультралевого, ультраправого и этнорелигиозного терроризма и экстремизма; • Материалы ультралевых, ультраправых и этнорелигиозных террористических и экстремистских организаций, в борьбе с которыми заинтересованы власти Европейского Союза; • Материалы СМИ, посвященные проблеме терроризма, а также публикации официальных заявлений представителей европейских властей, сделанные после крупных террористических атак; • Материалы Международного центра социально-политических исследований и консалтинга, Центра коммуникационного менеджмента Российско-немецкой высшей школы управления Академии народного хозяйства при Правительстве РФ, электронные ресурсы ведущих европейских центров и США по проблемам терроризма.

6. Эмпирический материал, выводы и результаты исследования могут быть использованы как в научной деятельности при создании обобщающих трудов по социологии, политологии, новейшей истории стран Европы, а также в процессе преподавания курсов социологии, политологии, новейшей истории, спецкурсов по истории терроризма и антитеррористической деятельности.

7. Результаты исследований V этапа (1) • Коммуникационные стратегии террористических групп опираются во многом на тот нигилизм, который сформировался в европейском обществе под влиянием объективных слабостей ключевых сообщений, сформулированных современными политиками. Сегодня, к примеру, существуют точки зрения, согласно которым именно несостоятельность либерализма как регулятора общественных отношений в условиях религиозных, культурных и социальных разногласий является ключевым фактором нестабильности западного общества [238].

8. Результаты исследований V этапа (2) • Несомненной сильной стороной коммуникационной стратегии современных террористических организаций, среди которых сегодня наиболее активными являются группы джихадистского толка, как связанные с «Аль-Каидой» и ее филиалами, так и автономные, является использование безусловной реакции населения Европейского Союза на проблемы, связанные с мировым экономическим кризисом. Очевидным коммуникационным просчетом европейских властей является неизменное декларируемое ими отношение к конфликтам в Афганистане и Ираке, а также явное отставание коммуникаций, направленных на контакт с мигрантами, от требований текущего момента. • На этом фоне происходит закономерная радикализация взглядов европейского населения на экономическую и политическую обстановку, в ситуации которой граждане, особенно молодежь, становятся более уязвимыми перед лицом террористической пропаганды.

9. Результаты исследований V этапа (3) • В данной ситуации основными средствами коммуникационного менеджмента в арсенале террористических групп разного толка можно назвать: • использование непосредственного психологического эффекта террористических актов; • использование Интернета для радикализации и вербовки потенциальных членов террористических групп; • коммуникацию с целевой аудиторией через «лидеров мнений» (непосредственные контакты на публичных лекциях, как в случае деятельности Анвара аль-Авлаки, или личные встречи, как в случае вовлечения в террористическую деятельность «тулузского стрелка»).

10. В последние годы европейская концепция противодействия терроризму начала меняться. Так, работа с потенциальными целевыми аудиториями террористической пропаганды стала проводиться на разных направлениях, включая издание публикаций для детской аудитории. В то же время европейским властям пришлось переосмыслять кризисные ситуации, связанные с оскорблением чувств верующих в мультикультурном обществе, например, с реакцией на серию карикатур на пророка Мухаммеда в газете «Jyllands Posten». • Все чаще высказываются точки зрения, согласно которым кратковременные стратегии противодействия уже сформированным террористическим организациям должны уступить место долгосрочным стратегиям, направленным на предотвращение обращения новых людей к террористической деятельности: «Необходимо думать не о кратковременных решениях, а о долговременных – про-активных, а не реактивных» [167, с. 221], что подразумевает разработку комплексной стратегии, в том числе и коммуникационной, учитывающей политические и социальные противоречия в обществе, приводящие к терроризму.

11. Приоритетное сообщение, которое транслируется сегодня на массовую аудиторию, – аргументы в пользу сосуществования демократии западного типа с мусульманскими ценностями, которое полностью отрицают джихадисты. Для этого выпускаются публикации, последовательно опровергающие установки радикального исламизма: «По утверждениям ... экстремистов, например, мусульмане должны отказаться от демократии, так как она является ... неисламской формой правления. Таким образом, они [джихадисты], например, отрицают парламентаризм и запрещают мусульманам участвовать в выборах. В связи с этим они утверждают, что шариат должен всегда иметь приоритет для мусульман перед светскими государственными законами, и требуют не признавать решений парламента и постановлений суда, так как они являются якобы проявлениями «неверия» (куфр), «политеизма» (ширк) или «идолопоклонства» (тагут). Они узаконивают домашнее насилие и запрещают женщинам работать где-либо вне дома» [138, с. 7].

12. Как и остальные ветви терроризма, ультралевый терроризм, согласно наблюдениям Европейской полиции, активизировался в последний раз с началом мирового экономического кризиса. • Однако проблема ультралевого терроризма остается весьма неоднозначной, так как в настоящее время многие леворадикальные группы, классифицируемые силовыми структурами Европы как террористические, можно расценить как часть протестного движения, активизировавшегося под воздействием кризиса, что признают, в частности, специалисты Европола. Несмотря на значительное количество, по сравнению, например, с числом терактов этнорелигиозных групп, акции ультралевых чаще подпадают под определение экстремизма, но не терроризма. В западной литературе появился также термин «терроризм малых масштабов», обозначающий такие действия, как, например, поджоги автомобилей или вандализм.

13. В то же время опасность активизации ультралевого терроризма возникает при необходимости подчинить протестное движение определенным группам интересов, как это происходит в ходе провокаций со стороны ультраправых, стремящихся подтолкнуть участников антифашистских демонстраций к насилию. • Косвенным признанием трудности выделения ультралевого терроризма на современном этапе может стать, в частности, признание Европола, что в 2006 г. «левые и анархистские террористические атаки были мотивированы внутренней политикой, но совершались в рамках более широких международных кампаний; например, встречи на высшем уровне лидеров стран «большой восьмерки» уже становились целями ультралевых террористов и анархистов» [60, с. 33]. Все подозреваемые, арестованные в 2006 г. в Италии и Испании, были гражданами ЕС. Процент женщин был намного выше, чем среди арестованных по подозрению в других видах терроризма.

14. Для стран, наиболее пострадавших в ходе экономического кризиса, – Греции, Италии и Испании – Европейская полиция отмечает уже не просто рост насилия, но возводит это в ранг «традиции», что, на наш взгляд, должно стать поводом задуматься о социально-политических факторах появления экстремизма и терроризма. Однако усиление данной тенденции отмечается и для остальных стран ЕС в 2010 г., что признает Европол: «Общественное недовольство населения, затронутого глобальным экономическим спадом и сокращением расходов государства на социальное обеспечение, возможно (курсив мой – Д. Б.), повлияло на развитие [этой тенденции], которая отмечается с 2007 г. Образ действий при осуществлении большинства атак показал признаки увеличения интернационализации левых и анархистских групп, хотя и те, и другие исторически были международными» [64, с. 25].

15. В 2010 г. в общей сложности о 45 террористических актах ультралевых и анархистских групп сообщали власти Австрии, Чешской республики, Греции, Италии и Испании, что на 12% больше по сравнению с 2009 г. «В Греции пять террористических групп провели в общей сложности 20 нападений, что больше, чем на 30%» [64, с. 25], по сравнению с предыдущим годом. • Показательным примером такого теракта называют, в частности, взрыв бомбы в посылке в Министерстве социальной защиты Греции 24 июня, в результате которого был убит полицейский. 19 июля был убит журналист. Это особенно заметное убийство, так как использовалось огнестрельное оружие. Убийство связали с деятельностью организации «Фракция революционеров» («Sekta Epanastaton»). Оба эти нападения, по словам экспертов, были четко разработаны как теракты с целью убийства.

16. В целом террористические акты ультралевых, как реальные, так и предполагаемые, чаще всего становятся причинами упоминаний в прессе ультралевых террористических организаций прошлого. Схема информационного и коммуникационного обеспечения террористической деятельности современных ультралевых Европы мало отличается от образа действий «Красных бригад» или «Фракции Красной армии»: общение с целевой аудиторией осуществляется через СМИ, в редакции которых приходят коммюнике террористов, а главным «сообщением» является сам теракт, который должен приобрести дополнительную символическую ценность на фоне социальной, экономической и политической нестабильности. В то же время многочисленность нетеррористических групп, выражающих готовность перейти к насильственным акциям (однако, о чем стоит помнить, не переходящих к ним) можно, на наш взгляд, расценить как последствие не только социальной напряженности, но и, в ряде случаев, – террористической деятельности немногочисленных организаций, подобных FAI.

17. После террористических актов Андерса Брейвика самым обсуждаемым сегодня событием на «ультраправой сцене» является раскрытие организации в ФРГ, которую СМИ уже назвали «Фракцией коричневой армии» («Die Braune Armee Fraktion»), главным образом, из-за схожести половозрастного состава ультраправых террористов с членами РАФ, а также схожести источников финансирования группы (по данным СМИ, ультраправые, как в свое время РАФ, занимались ограблением банков). Коммуникационная стратегия «группы из Цвиккау» представляет интерес тем, что в ней неонацистская идеология преподносится в форме, схожей с воззваниями и манифестами контркультурных течений и протестного движения, склонного в ФРГ к использованию каламбуров, ярких аллегорий, оформления своих посланий целевой аудитории в виде произведений массовой культуры (например, в виде комиксов, мультипликационных фильмов и т. п.).

18. На основании деятельности «группы из Цвиккау» можно заключить, что оживление ультраправого терроризма тесно связано сегодня с проблемой европейских иммигрантов, а также, не в последнюю очередь, с активизацией террористической пропаганды этнорелигиозных групп. • Ультраправые движения уже довольно долго распространяют тезис о неминуемой «исламизации Европы». Ислам представляется в образе врага, в то же время отождествляются мусульманская религия и исламистская террористическая угроза, к ним же присоединяется критика социальных проблем и нестабильности в Европе, виновниками которой объявляются «не желающие или не способные интегрироваться» мусульмане. На фоне этих проблем, а также на базе ультраправых акций, по мнению немецких властей, в последние годы развивается своего рода альянс правых экстремистов и «ультраправых популистов».

19. Тенденция распространения террористической пропаганды, в которой используются религиозные мотивы, отмечается сегодня целым рядом исследователей. При этом социальные сети и видеохостинги становятся полноценными платформами пропагандистской деятельности и вербовки наряду с информационными агентствами, связанными с известными террористическими организациями. Г. Штайнберг и А. Эль Дифрауи пишут: «После начала войны в Ираке на первый план выдвинулись такие порталы, как GIMF, или такие форумы, как «Фалуджа» (названный в честь цитадели джихадистов в Ираке); они собирали материал, обрабатывали его и затем распространяли по всему миру. Сейчас возможности Сети несравнимо шире. Cоциальные сети ... стали, наряду с традиционными форумами, важнейшими носителями пропаганды. На Youtube, например, регулярно размещает свои видеоклипы йеменский филиал Аль-Каиды» [229].

20. Джихадисты (наиболее развитая сегодня в Европе ветвь этнорелигиозного терроризма) не только используют риторику, принятую авторами статей по проблемам информационных войн, в публикациях на посещаемых мусульманами сайтах, но и выпускают соответствующие издания, распространяющиеся через Интернет. • Риторика подобных изданий апеллирует к образу жертвы, в роли которой оказывается мусульманин в странах Запада. Этот образ, увы, достаточно легко сегодня обосновать на фоне, во-первых, военного присутствия европейских стран в Афганистане и Ираке, а во-вторых – того предубеждения в отношении мусульман, которое, так или иначе, формируется у части европейского общества на фоне многочисленных дискуссий о связи терроризма и миграции.

21. Можно отметить, что главными целями джихадистской пропаганды сегодня являются распространение представления о радикальном исламизме как о неотъемлемой части мусульманской религии и дискредитация контртеррористической деятельности в отношении «инспирированного религией терроризма» [65]. К примеру, авторы сайта millatu-ibrahim.com напрямую отождествляют деятельность внутриевропейских контртеррористических структур с действиями афганских и пакистанских военных, действующих в интересах США.

22. Таким образом, террористическая пропаганда апеллирует к тем же понятиям и категориям, что и традиционная религия, но искажает их в своих целях. Такая коммуникационная стратегия, направленная на молодого человека, стремящегося познакомиться с основами ислама ближе, способна ввести в заблуждение иммигрантскую европейскую молодежь, переживающую кризис собственной идентичности на новой родине. В то же время такая риторика направлена на представителей традиционной исламской общины – уммы, которые первоначально не поддерживали радикальный ислам.

23. Рекомендации по использованию результатов НИР • Использование результатов настоящих НИР возможно при разработке коммуникационных стратегий защиты государственных органов, а также предприятий реального сектора экономики от террористической угрозы. Также применение результатов исследований данного этапа представляется целесообразным при разработке корпоративной культуры предприятия, сотрудничающего со специалистами, принадлежащими к различным культурным общностям, в целях предотвращения воздействия террористической пропаганды на сотрудников.

24. Апробация отдельных материалов исследования в ходе научных и научно-практических конференций показала высокий интерес к теме исследования и подходу к ней с позиций коммуникационного менеджмента, теории коммуникации, социологии. • 11 апреля 2012 года в рамках ежегодной международной конференции «Ломоносов 2012» в МГУ им. М. В. Ломоносова (секция «Связи с общественностью и теория коммуникации») состоялась работа подсекции «Коммуникационный менеджмент». Свое исследование «Борьба с ультраправым терроризмом в странах Европейского Союза: коммуникационный аспект» представила руководитель данного проекта. • 25 апреля 2012 г. в Шведском институте международных отношений состоялся семинар, посвященный политическому коммуникационному менеджменту в современной России. В семинаре приняла участие руководитель данного проекта. • 26 – 28 апреля 2012 г. в Институте латиноамериканских исследований Стокгольмского университета прошла конференция Исследовательской сети «Север – Латинская Америка» (NOLAN) «Латинская Америка в движении: силы, пространства и личности» («Latin America in Movement: Power, Spaces and Subjectivities»). Свое исследование «Ethno-religious terrorism in the European Union and Latin America: Common Habits and Distinctions» представила руководитель данного проекта.

25. На пятом этапе результаты НИР по данному проекту были опубликованы в статьях: • Ультралевый терроризм и экстремизм в СМИ Европейского Союза. // Инновационная информация нефтегазового строительного комплекса и смежных с ним областей и сфер деятельности. Под общей научной редакцией В. К. Иванца. Выпуск 7. М., БФРГТЗ «Слово», 2012. С. 178 – 184. • Bazarkina D. Ethno-religious terrorism in the European Union and Latin America: Common Habits and Distinctions. // Latin America in Movement: Power, Spaces and Subjectivities. NOLAN 2012 Conference. Papers – Session 14. // Stockholms University / Institute of Latin American Studies // www.lai.su.se/ml_text03.asp?src=282&sub=292&usub=307&intSida=724.

26. Заключение • Цель и задачи работы были достигнуты посредством реализации поставленных задач: • систематизация и предварительная оценка полученных результатов; • оценка полноты решения задач и достижения поставленных целей; • сопоставление и обобщение результатов анализа научно-информационных источников (открытых публикаций общеевропейских институтов, реализующих коммуникационную антитеррористическую стратегию ЕС) и теоретических исследований; • оценка эффективности полученных результатов в сравнении с современным научно-техническим уровнем; • разработка рекомендаций по возможности использования результатов проведенных НИР в реальном секторе экономики; • разработка рекомендаций по использованию результатов НИР при создании научно-образовательных курсов.

27. В отчете представлены материалы теоретических и экспериментальных исследований, раскрывающие содержание работ по решению поставленных научно-исследовательских задач и обеспечивающие возможность воспроизведения результатов проведенных исследований.

28. Спасибо за внимание!